Шведский стол [СИ + иллюстрации] - Михаил Алексеевич Ланцов

и семь тысяч кавалерии при сорока трех полковых орудиях[17]. Для тех времен редкая Великая держава могла выставить на одном направлении такое войско разом.

У шведов было вдвое меньше пехоты и сопоставимо кавалерии. Артиллерия же была представлена всего четырьмя полковыми пушками, да и те отстали.

— Ваше величество, — произнес один из его командиров. — Противник нас ждал. Он готов к бою. И сильно превосходит числом. Может стоит отступить? Они сойдут с позиций. И мы сможем встретить их по частям.

Вслед за ним начали высказываться остальные командиры.

Карл же слушал молча.

Не отвлекаясь на это жужжание, и изучал позиции неприятеля.

Атаковать только центр не имело смысла в силу малочисленности шведского войска. Так как это вело к весьма вероятным фланговым ударам и охвату. Да и саксонцы славились выучкой. Не блистательной, конечно, но их уважали и с ними считались.

Датчане в 1698 году распустили почти всю свою армию. Но уже в основном вернули в строй ветеранов. Опытных. Прошедших не одну кампанию. И хорошо знакомых с тактикой шведов. Привычных к ней. К тому же их поддерживала многочисленная кавалерия Саксонии.

А вот Мекленбург создавал армию в спешке…

Его армия была новой.

Да, какое-то небольшое старое ядро имелось. Но финансовые сложности не позволяли герцогству содержать большое войско. И он его сформировал незадолго до войны из кого придется…

Карл улыбнулся.

Офицеры, что окружали его замолчали.

В основном нахмурившись… Им стало понятно — отступления не будет.

И верно.

Король почти сразу начал отдавать приказы, приведя в движение всю свою армию.

Кавалерия, собранная по его обыкновению в кулак, двинулась как раз на левый фланг неприятеля. Туда, где укрепились войска Мекленбурга. Но не сразу, а совершая обманный маневр.

Пехота же, развернувшись в два эшелона, атаковала центр. Держа вторую линию в качестве оперативного резерва. Ведь саксонская кавалерия обязательно попытается ударить ей во фланг…

Август наблюдал за всеми этими движениями, казалось бы, равнодушно. Хотя внутри весь трепетал.

Да. Он, как и все старшие офицеры объединенной армии, считал — шведы обречены. Слишком велико было численное превосходство. Слишком удобны позиции. Но внутри шевелился червячок сомнений… он, пожалуй, у них у всех шевелился.

И вот — Карл пошел в атаку.

Выглядело это так, будто он построил все свое войско в единую колонну, стремясь решительным ударом проломить центр. Вполне в его духе… вполне в шведском стиле… на это и был расчет. Одно Августа смущало — кавалерия. Она двигалась, замыкая пехоту. Зачем? Почему? Непонятно.

Каролинеры тем временем маршировали, приближаясь.

Заработали полковые пушки союзников.

С тысячи шагов.

Почти не причиняя им вреда. Короткие стволы и слабые заряды не позволяли нормально пускать ядра вскачь. Оттого они выбивали буквально двух-трех человек.

Пятьсот шагов.

Шведская кавалерия внезапно отвернула и, набирая ход, понеслась на левый флаг союзной армии. К мекленбуржцам.

Август дал отмашку.

И саксонская кавалерия пошла вперед, стремясь ударить шведскую пехоту во фланг. Но вторая пехотная линия тех словно этого и ждала. Тут же остановилась и стала перестраиваться. Готовясь залпами встретить саксонцев.

Мекленбургская кавалерия тоже пошла вперед.

В лоб на шведскую. Чтобы остановить ее натиск, замедлив перед атакой пехоты. Но это оказалось плохой идеей.

Шведы не стреляли.

Шведы с клинками наголо шли в решительную атаку.

Август медленно смотрел на сближающие конные массы.

Секунда.

Другая.

Третья.

И… мекленбуржцы стали стрелять по обычаям тех лет, потеряв темп. А шведы, хоть и понесли некоторые потери от этого огня, но даже не замедляясь, врубились во врага.

Частью.

Больше их половины, не отвлекаясь, продолжило атаку пехоты. Набирая скорость и на последней сотне шагов уже идя самым решительным галопом.

Залп.

Мекленбургская пехота явно нервничала и произвела его слишком рано. А перезарядиться уже не успевала. Это расстояние всадники преодолевали явно быстрее, чем подобное было возможным.

Мгновение.

И около трех тысяч кавалеристов Швеции ударили прямо в центр мекленбургских порядков. Играючи их прорвали. И развернувшись открыли огонь из пистолетов. Почти в упор.

Строй начал рассыпаться.

Стремительно.

Буквально на глазах.

Минуту назад — мекленбургские полки радовали глаз стройностью своих рядов. И вот уже — толпа. Ничем и никем не управляемая толпа.

Герцог же, увидев это обстоятельство, развернулся со своей свитой, и предпринял решительное наступление… куда-нибудь подальше от места боя. Попадать в плен он не желал.

Тем временем саксонская кавалерия предприняла атаку на шведов.

С фланга.

Но вместо решительного натиска, затеяла перестрелку, не решаясь идти на пехоту шведов. Не принято это было ни у драгун, ни у рейтар тех лет. Тем более, что строй неприятеля не был расстроен и у шведов хватало пикинеров в боевых порядках. Да, не старая-добрая терция, но вполне пугающе. Вон — то тут, то там мелькали пики.

Обменявшись залпами с пехотой, саксонцы постарались обойти вторую линию шведов с тыла. Но та продолжала их «контрить», оперативно перестраиваясь. Огрызаясь слитными залпами из мушкетов, бьющими и кучнее, и дальше, и слаженнее, чем разрозненная пальба всадников.

Первая линия шведской пехоты тем временем продолжала свое наступление.

Пятьсот шагов.

Триста.

Сто.

Прозвучал первый залп саксонцев. В основном пустой залп. Они сильно нервничали, видя происходящее на фланге.

Пятьдесят шагов.

Саксонцы лихорадочно перезаряжались. Глядя на то, как шведская пехота, не отвечая, быстрым шагом приближается к ним.

Новый залп саксонцев.

Довольно жестоко прошедшийся по шведам. Но не остановивший их.

Двадцать шагов.

Шведы замерли.

И произвели залп.

Практически ни одна пуля не ушла мимо! Отчего залп нанес страшное опустошение в саксонских рядах. Не говоря уже о моральном давлении…

Выстрелили и каролинеры, громко закричав, бросились в ближний бой.

На шведский манер.

Зажав свой мушкет с примкнутым штыком подмышкой слева. А в правую руку выхватив шпагу.

Фехтовать, разумеется, так они не собирались. Мушкет был нужен для того, чтобы набегая, воткнуть его в кого-то из противников. Отпустить. И дальше уже свободно орудовать клинком.

Этот прием уже добрые полвека давал шведам немалое преимущество в ближнем бою. Тем более, что в Европе кроме них, только шотландцы предпочитали ближний бой. Остальные толком то ему и не обучались, что только усугубляло ситуацию…

Завязалась жесткая пехотная мясорубка.

Тем временем саксонская кавалерия, пройдя по дуге вокруг второй линии шведской пехоты и убедившись в бесполезности своей атаки, решила ударить всадников Карла XII в тыл. Они явно были увлечены рубкой разбегающихся солдат Мекленбурга и левого фланга саксонцев.

Датчане, видя развитие событий, вышли вперед и перестраивались для флангового удара.

Медленно…

Слишком медленно…

Из-за чего саксонский центр оказался продавлен решительной лобовой атакой шведов. И на глазах распадался. Солдаты, видя прорыв линии, обращались в бегство. Где-то поодиночке, где-то целыми группами. Что позволило второй линии шведской пехоты, которой командовал лично Карл XII, развернуться против датчан.

Командир саксонской кавалерии увидел, что шведская пехота подставилась. И попытался воспользоваться этим моментом, отворачивая своих ребят на нее. Но не сумел. Всадники уже слишком сильно приблизились к месту избиения мекленбуржцев. И, как следствие, втянулись в эту собачью свалку.

А вот атака второй линии шведов датчанами так и не состоялась.

Командир датчан, видя творящееся на поле боя, приказал спешно отходить. Через мост. На ту сторону небольшой речки.

Он посчитал дело проигранным и пытался сохранить армию.

Надеялся… но тщетно.

Потому что Карл не собирался дать ему уйти.

И каролинеры бросились следом, нагнав датчан у моста…

Через четверть часа все оказалось кончено.

Прорвав центр саксонского построения, шведы обратили пехоту Августа в бегство. Да и его самого. А потом с большой охотой бросились на подмогу своей кавалерии…

Карл XII ехал по полю боя с каким-то безумным, торжествующим видом.

Это была победа.

Новая победа.

Куда более славная, чем та — в Голландии, когда он застал неприятеля «со спущенными штанами». Здесь все было честно. Лицом к лицу. Атака на вдвое превосходящего противника!

Слава!

Это была выдающаяся победа!

Оставалось только понять какой ценой…

Петр Алексеевич же узнал о том, что Дания, Саксония и Мекленбург объявили Швеции войну только 23 июля. За три дня до битвы при Гамбурге. И, несмотря на просьбу сына,